Шальной ветер-2 - Страница 5

Но легкомыслие он продолжал чувствовать, и это почему-то его радовало.

Сначала он пошёл по еле видной в лунном свете тропке медленно, приглядываясь и запоминая местность. Он знал, что долгое время ему не суждено увидеть эти места в дневном свете, но надеялся взять от жизни в замке деда всё, что ранее ему было недоступно. Особенно — свободу передвижений.

Идти по утоптанной земле, а не по привычному асфальту оказалось удобно. И неожиданно понравилось дышать ночным воздухом, словно густо настоянным на листьях и травах. Любопытно и страшновато оказалось вглядываться в необычные очертания кустов и деревьев, иногда оторопело замирая при виде неожиданно живой фигуры. Впечатление начала сказки… Или выпадения в другой век, в котором нет ни современных городов, ни техники… Есть только вековой лес.

И даже краски. Чёрные нависающие деревья. Серая тропа. Белая луна. Чёрно-синее небо, проколотое острыми, холодно-хрустальными звёздами.

Время от времени оборачиваясь, он видел перед собой длинное крыло замка. Дал себе обещание, что уходить дальше этой видимости он не будет. Но вскоре увлёкся и прошёл гораздо больше задуманного. Пробежки не получалось, но впервые лёгкая клаустрофобия, полученная им, пока сидел запертым в стенах родительского дома, рассеялась бесследно. Да и отчётливо видимая тропинка не позволяла бояться, что он вот так возьмёт — и потеряет дорогу к замку.

Вскоре тропа привела его к такому месту, что, пройди он дальше, заверни там, где она поворачивает, расширяясь, — и замка не видно. Ферди прошёл всё-таки вперёд, поглядывая то вправо и с трудом разглядев край оврага, то налево, где за громадным деревом не видно вообще ничего, потому что ствол рос из окружения густых кустов. А потом вернулся. Постоял, глядя на тропу и примериваясь к ней: сможет ли он добежать, не споткнувшись, до замка, до своей террасы? Или назад опять прогуляться?

… Сначала он почувствовал ритмичное подрагивание земли под ногами. Потом услышал далёкий дробный топот по нарастающей. Кто-то мчится на лошади? Странно. А ведь дед говорил, что эта часть поместья мало посещаема. Слегка испуганный неожиданной встречей в позднее ночное время, да ещё в лесу — слишком чуждом пока для него месте, — Ферди, торопливо раздвигая ветви, вошёл в кусты, окружившие дерево на повороте тропы, и затаился за стволом. Ничего. Он переждёт явление всадника, а потом быстро спустится к замку, к своей террасе.

Поворот здесь был такой широкий и просторный, что далеко вперёд по дороге было видно многое. Приглядевшись к ночным теням, Ферди прижался к стволу дерева, сливаясь с ним, и замер, лихорадочно соображая, будет ли слышен стук его сердца кому-либо так, как слышит он его сейчас…

Наверное, там был ещё один поворот. Очень уж внезапно на дороге, граничащей с краем оврага, появился бегущий человек, поначалу напоминавший плохо различимую чёрную тень. А потом из-за того же поворота вырвался всадник. Беглец буквально летел, то и дело оглядываясь на всадника, который постепенно нагонял его. Ферди вдруг сообразил, что всадник не просто гонит беглеца, но ещё часто и резко поднимает руку с чем-то небольшим, что трудно пока рассмотреть, и со свистом замахивается этой штукой. И вдруг понял и поразился: это плётка! До сих пор он видел её лишь в фильмах.

Всадник пытается ударить беглеца?! Такое возможно в современном мире??

Когда расстояние между всадником и беглецом стало совсем мало, последний жалобно вскрикнул — и явно от догнавшего его удара.

Ошеломлённый Ферди, судорожно вцепившись в ствол дерева, понял: всадник на полном серьёзе и дальше собирается бить плёткой этого человека! Для Ферди, для городского человека, это осознание было просто ошарашивающим!

Беглец тем временем не сдавался, хоть удар плетью на мгновения заставил его замедлить бег и тем сократить расстояние между собой и своим мучителем. Но, видимо собравшись, дальше он мчался изо всех сил, начиная приближаться к повороту мимо дерева, за которым прятался Ферди. Чёрный в ночи всадник преследовал его как неумолимый дух, как чёрная смерть, — вдруг подумалось Ферди, который дрожал от ужаса происходящего…

И не выдержал.

Беглец завернул мимо дерева на полном ходу. Такой маленький и хрупкий — в сравнении с преследующим его всадником! Лошадь же, огибая угол, образованный громадным деревом и кустами, всаднику пришлось придержать. Расстояние между преследователем и фигуркой на секунды увеличилось.

Машинально, на инстинктах рассчитав скорость мчащейся лошади и бег неизвестного, ни о чём не думая, кроме одного: "Так нельзя!!", Ферди выскочил из кустов и, по ощущениям, рыбкой и одновременно стенобитным тараном метнулся к беглецу, ударил руками в плечи, падая на него и одновременно выбивая с опасной тропы и из-под копыт страшной лошади со страшным всадником.

И вместе с беглецом рухнул на землю — на край оврага, на самый его обрыв, как выяснилось. Ненадёжная кромка оврага надломилась под весом двоих. И Ферди с беглецом сначала съехал, а потом полетел в овраг, вскрикнув от полученного всё-таки напоследок и обжигающего удара плетью по спине.

Прокатившись по всем кочкам, торчащим сучьям; ударившись обо все встречные пеньки, подпрыгнув на всех естественных трамплинах — и инстинктивно же облепив собой беглеца, чтобы защитить его от новой боли (ему больше досталось!), Ферди перевернулся в последний раз, судорожно прижимая к себе неизвестного, и замер. Всем телом на неизвестного тоже машинально старался не наваливаться… Сначала услышал, как затихает потревоженная их падением земля, как перестают катиться сучки, комья земли, шуршать листья, а после паузы он даже расслышал (или показалось?), как начали выпрямляться травы… Потом услышал плеск и журчание. Ручей? Ох, хорошо, что до него не долетели…